Юрий Караев: «Отставки нет никакой, я продолжаю служить в органах внутренних дел»

Точного ответа на этот вопрос общественность не получила до сих пор. Есть только версии. Причем все очень разные. По одной из них, проскочившей в соцсетях, у Караева были не совсем простые отношения с экс-командиром СОБРа полковником Дмитрием Павличенко, которого подозревают в причастности к громким исчезновениям известных персон. У Павличенко был один взгляд на нынешнюю ситуацию, у Караева – немного другой.

В разгар президентской кампании Павличенко выступил на одном из митингов в поддержку А.Лукашенко. В августе полковника запаса заметили во время разгона одной из демонстраций. А в сентябре он вместе с пресс-секретарем президента Натальей Эйсмонт на проспекте Победителей рядом с Дворцом Независимости в Минске наблюдал за акцией протеста. Все это говорит о том, что Павличенко до сих пор не потерял доступа к ближайшему окружению Лукашенко. И хоть фактически у него нет никаких полномочий, он мог влиять на некоторые решения.

По одной из версий, некоторые действия Павличенко вызвали у экс-министра внутренних дел обоснованные вопросы… И это могло стоить ему карьеры.

Пару дней назад Юрий Караев проводил «прямую линию» в Слониме. «Народная Воля» решила использовать этот момент и пообщаться с экс-министром внутренних дел. Стоит отметить, что больших формальностей, которые любят устраивать некоторые чиновники на «прямых линиях», не было. Караев сам снял трубку телефона – судя по всему, он разговаривал по громкой связи.

Диалог с министром приводим практически без купюр, тем более что во время разговора мы как раз обсудили этот момент.

Безусловно, вопросы к генералу еще остались, и немало. Однако в формате «прямой линии» обо всем сразу спросить было невозможно.

– Юрий Хаджимуратович, а можно уточнить: как вы обустроились в Гродно? У вас служебная квартира? Привезли ли вы с собой семью?

– С кем имею честь?

– Меня зовут Марина.

– Ну, хорошо. Это вопрос, как сказать… Участия ко мне?..

– В том числе да.

– Мне дали служебную квартиру. Семью не перевез, потому что все взрослые и все работают. Всё необходимое для спартанского образа жизни есть: кровать, телевизор, диван, компьютер, кухонные принадлежности.

– Вы постоянно находитесь в Гродно?

– В основном нахожусь в Гродно, иногда выезжаю на выходные в Минск, иногда – нет. Процентов 70 времени, даже 80, нахожусь здесь.

– Много вопросов вызвала ваша отставка. По одной из версий, которая проскочила в интернете, вы слишком близко подобрались к людям, которых, как бы это точнее сформулировать… Речь идет о Дмитрии Павличенко – якобы из-за него вы лишились своего поста…

– Я никогда не обсуждаю решения главнокомандующего и президента – ему виднее, где меня использовать. Он оценивает мои профессиональные возможности, способности и так далее. Ни на какие личности я никогда не перехожу. Версию, о которой вы говорите, слышу впервые. Интернет стараюсь открывать реже, дабы психическое здоровье сберечь, и только по делу – там, где есть какая-то угроза государственности. А сплетни – кто к кому подобрался – не читаю вообще. И про Дмитрия Валерьевича и про себя в частности.

Что там за ситуация, чтобы кто-то к кому-то подобрался… Мы же не в каких-то мафиозных странах живем… И в эту сторону думать даже и не собирался. Поэтому оставьте эти инсинуации и не тратьте на них время, тем более там, где граждане звонят, чтобы или свои проблемы рассказать, или проблемы ЖКХ решить, или поблагодарить. Вы чего-то хотите что-то не то развить…

– Правда, что у вас случились проблемы с сердцем, когда вы узнали об отставке?

– Тоже неправда. У меня разок от перенапряга, может быть, где-то в конце сентября был сбой ритма. Он с личными, карьерными, служебными делами никак не связан. Чуть-чуть переутомился. Походил на иголки, на массаж, и всё. Когда перевели на эту работу… Кстати, отставки нет никакой, я продолжаю служить в органах внутренних дел. И в этот момент никаких проблем с сердцем или с чем-то другим не было. Наоборот, более упорядоченный и спокойный ритм жизни укрепляет здоровье. Потому как министром внутренних дел быть, я вам скажу так, чуточку потяжелее…

Так что спасибо за заботу, очень тронут, но ни в чьем сочувствии и жалости не нуждаюсь, а вот благодарности принимаю.

– Вы сами рапорт об уходе не писали?

– Нет, конечно! Я еще раз говорю: военные люди служат там, где определяет их командир. Если они не избалованные и не изнеженные, то отвечают «Есть!», поворачиваются через левое плечо и четко идут выполнять задачу. Вы же по моему тону слышите, что я вполне себе уверен, обеспечен и хладнокровен. Так же?

– Ну да, уверенный. Что в Гродно для вас самое сложное сейчас?

– Ну вот экономику надо понимать… Люди новые, разобраться во всех надо быстро. Раскачиваться долго нет времени. Очень много новых сфер. Я такой, скажем так, узко подготовленный правоохранитель. Хотя по роду службы работал и встречался со службами БЭП, и высоких технологий, и информационной безопасности. Но тут же очень много всего, спектр вопросов широкий: экономика, село, коровы, чесалки, надои, рентабельность предприятий – чтобы всё работало. Ну вот людей больше всего беспокоят дороги, освещение, лоси выбегающие, соседи неуживчивые, что там еще? Утепление, старые административные и уголовные дела (реже, слава Богу!), которые, как людям кажется, не решаются.

В первую очередь в поле моего зрения – расстановка кадров, их подбор, назначение, чтобы всё было по справедливости, по прохождению службы, по подготовленности, по образованию. Это тоже очень важно.

– Но вы же, наверное, местные кадры не очень хорошо знаете.

– Я ж и говорю: это и есть сложная задача. С одной стороны, я их не очень хорошо знаю, а с другой стороны, свежий взгляд. Я на всех днях кадровых присутствую. С теми, от кого зависит устойчивость экономики или социальной сферы, лично беседую, документы их изучаю. И каждый день у меня кто-то: вчера были представители стекольной промышленности, водоканала, мелиорации. До этого – с ректором университета и проректорами неоднократно встречался. И со студентами пришлось встречаться, которые мимо проходили, когда акция была несколько недель назад. И, как про меня написали, что я на автомобиле к бабушкам-пенсионеркам подъехал во время марша. А я к ним не подъезжал, а просто шел мимо в Госконтроль и чуть-чуть заблудился, не знал, где он находится, по телефону спрашивал дорогу, а они меня навязывались проводить, а я вежливо отказался. Там две-три меня узнали, а остальные даже внимания не обратили. Но написали, что Караев был недоволен, как-то не так с ними разговаривал… Ну, как всегда, передергивают.

– А вам когда на «прямые линии» звонят, про политику спрашивают? По поводу изменения Конституции, Избирательного кодекса, например.

– Представитесь, кто вы? Может, все-таки по правилам будем работать? Сначала все представляются, адрес называют…

– Без проблем. Меня зовут Марина Коктыш, я живу в городе Минске на улице Кальварийской.

– (Слышно, что смеется.) И что, без утайки всё напишете, как я говорю?

– Обещаю. Я всегда так работаю. Править текст не буду.

– Без изменений?

– Дам дословно.

– Мне надо было догадаться сразу, когда вы про Дмитрия Валерьевича спросили…

– Почему? В интернете об этом писали много, в соцсетях версии бродили…

– Я ж вам говорю: не читаю. Я TUT.BY не читал месяцев пять уже. Хочешь сохранить психику… Как говорил профессор Преображенский…

– «…не читайте до обеда советских газет». У меня, кстати, есть к вам чисто профессиональный упрек. Когда была сложная ситуация в стране в конце августа с митингами, когда были протесты, когда появились в интернете фото с синяками, когда все обсуждали беспрецедентное насилие, на встречу с журналистами в Дом прессы пришел не министр внутренних дел Караев, к которому накопилось много вопросов, а его пресс-секретарь Чемоданова. Она сказала, что вы были заняты. А мне казалось, что в это время вы лично должны были если не каждый день, то хотя бы раз в три дня встречаться с журналистами, быть на связи с ними круглосуточно. И в первую очередь приглашать на эти встречи журналистов из независимых изданий – «Народную Волю», «Нашу Ніву», TUT.BY…

– Во-первых, независимых СМИ не бывает, вы это знаете лучше меня…

– Сформулирую иначе: приглашать представителей тех СМИ, которые вы не читаете. Чтобы донести вашу позицию, понять, что происходит.

– Те СМИ, которые я не читаю по собственному выбору, они всё равно если не в окно, так в дверь… Всё, что там пишется, естественно, мне становится знакомо, и я не живу в безвоздушном пространстве.

– А зачем в окно? Пригласили бы, чашку кофе налили, и поговорили бы обо всем.

– Я имею другую точку зрения по поводу той встречи с журналистами, о которой вы говорите… Мне в тот момент нужно было сосредоточить мои управленческие усилия там, где я определяю нужным. Хотя борьбу в инфопространстве проигрывать и отставлять в сторону нельзя. И я выступал достаточно много. Может, не так много, как вам хотелось бы, но много, и позицию свою не раз выражал. Но замечание ваше приму немножко и критически над этим подумаю. Не скажу, что не уважаю ваше мнение. Вы в медиапространстве авторитет. Прислушаюсь. На будущее!

– Спасибо за разговор, всего доброго! Надеюсь, не в последний раз общались…

Источник