Сванидзе: «Если Кремль ожидает, что Лукашенко приедет и падет к ногам – он падет к ногам. Но на объединение не пойдет – обещать не значит жениться»

В передаче Особое мнение на Эхо Москвы, Николай Сванидзе рассказал свое видение о том, как закончится встреча Лукашенко и Путина.

И. Воробьева― Давайте немного поговорим про Беларусь, действительно, что там очень много событий. Например, связанных с Марией Колесниковой, с которой произошло что-то очень запредельное. Ее пытались выкинуть из страны, потом арестовали. Правильно ли ощущение, что Александр Лукашенко перестал видеть вообще какие-либо границы. Не знаю от чего — от страха или от самоуверенности.

Н. Сванидзе― Я думаю, что и от страха, и от самоуверенности. И просто от, я прошу прощения – от старости. Старости не паспортной, ему не так много лет. А старость, связанная с пребыванием у власти. Знаете, как боксер бывает, он не старый, но настолько его часто били, что он по паспорту вроде и не старый, а на самом деле уже дряхлый. Пробитый это называется. Вот также Лукашенко, он настолько давно у власти, что, на мой взгляд, он потерял ориентацию в политическом пространстве. И в человеческом. И он уже просто слышит только себя. Он верит только себе. Больше никому вообще не верит. У него нет никого. У Путина есть ближайший круг. Какие-то его друзья юности, друзья по питерскому КГБ. Какие-то люди, с которыми он занимался дзюдо. Вот это круг, которому он верит. У Лукашенко нет и этого круга. У него вообще никого нет, кроме трех сыновей, особенно младшего Коли. И всё. И поэтому когда он попал в ситуацию, в которой он не может уже разобраться, потому что она выше пределов его компетенции, то он растерялся. На мой взгляд, он просто растерялся и теперь он очень опасен, потому что он, как отвязавшаяся корабельная пушка. Готов пуститься во все тяжкие.

И. Воробьева― А вот интервью, которое взяли у него представители российских СМИ, поехав в Минск. Такое абсолютно паркетное интервью. Это что? Поддержка России такая. Это чтобы российские граждане тоже посмотрели и поняли, что Лукашенко на самом деле вполне ОК или нет?

Н. Сванидзе― На мой взгляд, для большинства россиян это плохая поддержка Лукашенко, потому что выглядел он странно. Такая глубокая архаика. Такая уже совершенно неадекватная.

Н.Сванидзе: Лукашенко настолько давно у власти, что потерял ориентацию в политическом пространстве

И. Воробьева― А вы смотрели интервью, Николай Карлович?

Н. Сванидзе― Смотрел, конечно. И читал. Были интересны какие-то отдельные моменты. Он был равен себе, он был по-своему харизматичен. Но эта харизма уже 30-летней давности. И усы и все, перья торчком. Все нормально. Хвост пистолетом. Но это было совершенно не в тему. Как у Пушкина было: нет нигде вам благодати, с счастием у вас разлад и прекрасны вы некстати и умны вы невпопад. В данном случае относится к Лукашенко, конечно. Всё невпопад. И даже те мячики, которые ему подбрасывали его интервьюеры под удар – он по ним бил не у ворот все время. Я думаю, что главный его слушатель и зритель был Путин, конечно. То есть не него это было рассчитано. Эти все признания в братской любви, которые скорее я бы сказал в стилистике Р. А. Кадырова, нежели Лукашенко. Напоминало старые индейские фильмы еще производства Югославии и ГДР. С Гойко Митичем и так далее. Брат, старший брат, младший брат. Все достаточно смешно и повторяю еще, очень по-советски архаично. В Беларусь ровно ни на кого производит впечатление. В России мало на кого. На нашего президента – возможно. Но относительно, потому что они все равно не любят друг друга.

И. Воробьева― Путин с Лукашенко?

Н. Сванидзе― Очень сильно не любят друг друга. То есть о любви речи нет, тем более братской. Речь идет о взаимной глубокой неприязни. Но в данном случае вы знаете, какая ситуация интересная. В какой-то степени Путин заложник Лукашенко. Потому что Путин обещал ему поддержку. А Лукашенко хитрый черт. Потому что он же не может объединяться с Россией. А это мечта Путина. Мечта Путина – объединиться с Беларусью. Можно это назвать – поглотить или аннексировать. Какие угодно могут быть слова — с позитивной коннотацией, с отрицательной. Но это желание Путина несомненное. У Лукашенко такого желания быть не может. Не потому что он такой патриот независимой Беларуси, а потому что он патриот собственной власти. Для него объединение с Россией будет означать потерю полную власти. Потому что Путин его просто отбросит носком ботинка. А он ему будет не нужен после этого. Он сыграет свою роль для него. А для народа он будет изменник родины. Просто изменник родины, который продал Белелаусь за 30 сребреников. Неизвестно, за что. За формальное оставление себя неизвестно в какой должности. Поэтому для него это смерти подобно. Поэтому он будет до конца хитрить. В этом смысле очень интересен его визит в Москву, потому что Путин будет давить, а Лукашенко будет как вода между пальцами истекать от него. Потому что соглашаться на полное объединение он не может. Это очень интересный момент.

И. Воробьева― Хотела как раз спросить про грядущую встречу Путина и Лукашенко. Нет ли у вас ощущения, что она состоится, потому что Лукашенко все-таки додавился и едет, чтобы сказать, что все, мы объединяемся в одно государство.

Н. Сванидзе― Встреча 14-го числа назначена. Но я повторяю, что если Кремль ожидает, что Лукашенко приедет и падет к ногам – он падет к ногам, он будет лизать туфли и так далее. Все как положено. Младший брат. Но на объединение не пойдет. Может, пообещает, в последний момент все равно сделает финт ушами и не пойдет на объединение. Потому что он не может на него идти. Это для него гибель. Пообещать – да. Но обещать не значит жениться, как известно.

И. Воробьева― Ну и вряд ли Владимиру Путину при всем то, что возможно мечтает поглотить и аннексировать любое слово, которое здесь можно применить Беларусь, нужна сейчас Беларусь в таком состоянии, которое протестует, которой совсем не нужен такой как Лукашенко. Может быть Путину тоже не нужна такая Беларусь.

Н. Сванидзе― Согласен. В этом тоже сложность большая. Мало того, а с кем он будет заключать договор о присоединении Беларуси. С тем же Лукашенко. А кто он такой этот Лукашенко. Совершенно неавторитетен и уже реально нелегитимен для белорусского народа. Поэтому его подпись — это будет листок бумаги. Очень сложная позиция сейчас у Путина. У Лукашенко она тоже сложная. Но совершенно по-другому. Лукашенко выживает. А Путин вроде бы ему обещал, он в него вложился. Он выдал ему аванс и что теперь делать с этим. Не может же он давить белорусский протест силами какого-то ОМОНа российского. Тоже нельзя. Это ненависть белорусского народа обеспечена на долгие годы, на поколения. Поэтому как он будет помогать Лукашенко – не вполне понятно. Потому что Лукашенко настолько токсичен сейчас, что к нему притрагиваться-то опасно. Как «Новичок».

Н.Сванидзе: В какой-то степени Путин заложник Лукашенко. Мечта Путина – объединиться с Беларусью

И. Воробьева― У Кремля действительно сейчас выбор получается отпустить Беларусь или насильно удерживать.

Н. Сванидзе― Отпустить не можем, потому что это против гэбэшной ментальности. У нас люди все-таки из этой службы наверху сидят и принимают решения. Или близки к принятию решений как минимум. А как это так, что значит отдать Беларусь. Отдать Беларусь силам протеста, они прозападные, уйдут на Запад и опять возникает эта мысль: а, значит НАТО у нас будет под Смоленском. Нет, мы на это пойти не могём. Поэтому у нас очень сложная позиция здесь. Я не знаю, как мы из нее выйдем. Потому что стратегии у нас в этом смысле нет. Есть мечта получить Белоруссию. Но повторяю, что Белаурсь сейчас вслед за Лукашенко сама токсична для нас. Она не сама по себе токсична, конечно, она прекрасна. Но для нас она ядовита просто смертельно.

И. Воробьева― Тоже интересно, если так посмотреть. Когда начались протесты в Украине, тоже тут все пропагандисты кричали, что это прозападный протест. И что как только так сразу Украина уйдет, убежит и так далее. Мы насильно пытались удержать Украину в нашем пространстве, и вот к чему это привело. То есть все вот эти штампы о том, что прозападный протест, что НАТО будет под Смоленском. Неужели это работает, даже сейчас, когда мы уже прошли этот путь с Украиной.

Н. Сванидзе― Мы его как прошли.

И. Воробьева― Проходим, извините. Не прошли.

Н. Сванидзе― Мы его, во-первых, не прошли. А, во-вторых, нас может быть и склоняли к тому, что понимаете, ведь опыт такая штука, каждый воспринимает по-своему. Для нашего нынешнего руководства опыт падения Советского Союза, опыт Украины – он совершенно своеобразно воспринимается. Нужно было быть жестче, тверже. Горбачев должен быть упереться рогом и не отдавать ни пяди земли, не рушить Берлинскую стену и так далее. Не выводить войска из Германии. До сих пор был бы Советский Союз. Полная чушь абсолютно. Тем не менее, многие так думают. И вообще даже гласность обрушила Советский Союз, потому что одно дело, когда у вас проблемы. Ну были и были и бог бы с ними. А другое дело, когда о них все узнали. Поэтому гласность вредна. Поэтому нужно держать СМИ в железных руках. Поэтому не нужно никогда уступать. Вот какая логика. И с Украиной то же самое. Пока мы упираемся – туда никто шагу не сделает. Ни с Запада на Украину, ни с Украины на Запад. А если мы поддадимся пацифистским настроениям, то сразу же потеряем всё. Настроение именно такое же. Настроение силовиков, офицеров госбезопасности, у них своеобразная ментальность.

И. Воробьева― Тут некоторые наши слушатели пишут нам, что не очень понимают, зачем нам еще какие-то территории, если мы со своими-то справиться не можем. И многие россияне живут за чертой бедности. Мы никак не развиваем то, что у нас уже есть.

Н. Сванидзе― Это представление об историческом величии, об успешности того или иного лидера государственного. Вот кто расширил страну – тот велик. А кто не расширил – тот не велик. А что там жрать было нечего, что мерли как мухи – это другой вопрос. Бабы новых нарожали. А вот что землицу приобрели – это да. Поэтому у нас до сих пор такое экстенсивное представление об истории. Вот чем больше, тем лучше. Это был знаменитый спор Пушкина с Вяземским, с его приятелем. Князем Петром Андреевичем. Потому что Пушкин был склонен к имперским настроениям особенно во время польского восстания 1830 года. И он его приветствовал. А Вяземский говорил: чего тебе земля, Саша, велика Федора, да дура. Вот этот мотив спора до сих пор существует.

И. Воробьева― И, конечно, еще хочется сказать, что ужасно будет обидно, если белорусы будут нас ненавидеть. Хотя этому никто не способствует, кроме Александра Лукашенко пока что.

Н. Сванидзе― Я думаю, что это надо постараться, чтобы они нас ненавидели. Но мы можем постараться. Мы можем. Я в нас верю. И действительно заслужить их ненависть.

И. Воробьева― Талантливые.

Н.Сванидзе: Лукашенко на объединение не пойдет. Это для него гибель. Пообещать – да. Но обещать не значит жениться

Н. Сванидзе― Такой шанс есть, да.

И. Воробьева― Да. Не хотелось бы. Но будем ждать, что будет на этой встрече между Владимиром Путиным и Александром Лукашенко. Сообщается, что она состоится 14-го числа. Через буквально три дня. Будем следить за этими событиями.

Источник