«Приходите через три месяца». Как мой коронавирус лечили в поликлинике

Минчанка Настя Захаревич рассказала в блоге на Радыё Свабода, как болела коронавирусом.

Не то чтобы я очень верила рассказам официальных лиц о том, как хорошо у нас заботятся о пациентках и пациентах на амбулаторном уровне. За последние месяцы я на своей коже неоднократно почувствовала, как отличаются их заявления и реальная ситуация.

Когда я лежала в Минском кожно-венерологическом диспансере как контакт второго уровня и нам выдавали в лучшем случае три маски в сутки, заместитель министра здравоохранения Елена Богдан говорила, что в этой больнице лежат те, у кого точно нет коронавируса. Поэтому, мол, средства индивидуальной защиты там не нужны вообще.

Когда больницу скорой помощи официально считали чистой от коронавируса, из кардиологического отделения регулярно вывозили людей с подтвержденным COVID-19. Когда государственные СМИ писали, что пациентки и пациенты с коронавирусом получают всестороннюю помощь, к нам в палату за сутки мог не зайти ни один врач.

У меня нет розовых очков, но я ожидала, что на так называемом амбулаторном долечивании будет хоть активное наблюдение. В реальности оно ограничилось тем, что медсестра попросила дважды в день писать ей, какая у меня температура.

Врача интересовал только эпикриз из больницы. Я сфотографировала его и прислала ей снимки. Но так получилось, что в графе «рекомендации» там не было рекомендаций. В больнице мне сказали, что терапевт в поликлинике со всем разберется и все объяснит. Она же по телефону сказала, что не знает, что со мной делать, и что ей нужно проконсультироваться с заведующей отделением, после чего она обязательно мне перезвонит. Не перезвонила.

Недавно я все же получила отрицательный результат теста на коронавирус, и медсестра сказала, что нужно прийти к терапевту на прием. Что меня осмотрят и, возможно, назначат какие-то анализы. Я надеялась, что меня направят на какое-то обследование легких, так как менее недели назад врач скорой помощи сказал, что дыхание слева хуже прослушивается. Но терапевта снова интересовали только документы из больниц.

Не было осмотра, не было ни одного вопроса о моем состоянии. Мы просто обменялись бумажками – я отдала ей копии документов из больниц, она по моей просьбе дала направление на один анализ.

– Ну, раз вам сказали проверить сердце и почки через три месяца, приходите через три месяца.

Мои симптомы, к сожалению, до сих пор не исчезли. У меня по-прежнему субфебрильная температура, часто болят ноги и бывает тахикардия, есть проблемы с аппетитом, памятью и концентрацией внимания, а от физической нагрузки легко появляется одышка.

А вот что пишут о лечении и реабилитации на сайте Белтелерадиокомпании:

«Вообще в Беларуси пациентам с коронавирусом оказывается всесторонняя медицинская помощь. Санатории – это только один из пунктов нашей трехуровневой системы борьбы с распространением заболевания. Разумеется, главное и первичное — это все-таки лечение в медучреждениях. Не менее тщательно следят за теми, кто переносит болезнь бессимптомно, наблюдается дома. На всех этапах выздоровления и реабилитации ведется строжайший контроль».

Кстати, поговорить в моей поликлинике с психологом оказалось невозможным. Там есть только предабортное консультирование.

Мнения, высказанные в блогах, передают взгляды самих авторов и необязательно отражают позицию редакции.

Читайте также: «Белья из больниц в химчистку возят больше». Что происходит в Бресте после вспышки COVID-19, рассказали горожане

«Я устала переживать, заражусь или нет». Барановичская медсестра рассказала, как работает с больными коронавирусом

«Шесть человек уехали в реанимацию, трое – безвозвратно». Женщина с COVID-19 – о том, что происходит в больницах Барановичей

Все новости по теме Коронавирус читайте здесь.

Источник