Лукашенко собрался на пенсию. Уцелеет ли его система?

Всерьез ли собрался на пенсию человек, правящий Беларусью с 1994 года — или это лишь политическое кокетство? А если всерьез, то как он намерен обеспечить транзит власти? Кого выберет (или уже выбрал) в преемники? Что будет с системой, с «белорусской моделью» после ухода ее архитектора? – задается вопросами политический аналитик Александр Класковский.

Лукашенко уже много лет повторяет, что наелся власти, однако раз за разом снова баллотируется в президенты. Так что сходу принимать его пенсионную риторику за чистую монету вряд ли стоит,

Скажем, в том же Гатове он пригрозил подчиненным: «Я приеду через год, и не дай бог эта песня [о приватизации предприятия] сохранится». То есть как минимум до марта 2022 года Лукашенко себя пенсионером не мыслит.

Однако очевидно и то, что в последние месяцы он с темой своего ухода, транзита власти зачастил. Что может быть отражением тяжелого идефикса, терзающего вождя политического режима.

В частности, об условиях своего исхода из власти он говорил на Всебелорусском народном собрании (ВНС) в феврале: мол, не должно быть «никаких протестных действий» и «ни один волос со сторонников нынешнего президента упасть не может».

19 марта в Гродно Лукашенко заявил: «Будут у вас другие президенты. Я вам гарантирую». И как возможных кандидатов на выборах представил находившихся рядом Юрия Караева, помощника президента — инспектора по Гродненской области, и Владимира Караника, руководителя области.

Но очевидно, что эти вертикальщики просто попались под руку. Караев, например, в принципе не может баллотироваться, потому что родился не в Беларуси, а во Владикавказе. Да и нахождение во главе МВД на пике подавления протестов в прошлом году вряд ли украсило репутацию этого деятеля. Равно как вряд ли добавило очков Каранику руководство Минздравом, когда грянула пандемия.

В общем, кандидаты не ахти. И затронь Лукашенко эту тему в другом месте с другой свитой — наверняка указал бы для примера на иных персонажей.

Называть же настоящего преемника опасно. Номенклатура ведь держит нос по ветру. Начнется ее перетекание от старого Акелы к будущему вождю, пойдет брожение. По этой и другим причинам транзит власти — ахиллесова пята персоналистских режимов. Показательно, что сам термин «транзит власти» вызывает у Лукашенко эмоциональную, несколько раздраженную реакцию.

Заявление Лукашенко о скором переходе в статус пенсионера нужно воспринимать с осторожностью, считает эксперт аналитического центра «Стратегия» (Минск) Валерий Карбалевич.

На эту тему Лукашенко «делает противоречивые заявления». Возможно, проверяет реакцию подчиненных. Не исключено, что он сам до конца не решил еще, как действовать в вопросе транзита власти, отметил Карбалевич в комментарии для Naviny.by. Вполне возможно, что как уход на пенсию он трактует вариант, при котором станет во главе ВНС, предположил аналитик.

Директор Белорусского института стратегических исследований (BISS) Петр Рудковский в комментарии для Naviny.by также высказал предположение, что в этом случае «наверное, речь не идет о полном уходе». Скорее, рассматривается «уход из президентуры в пользу другой должности, на которой он будет иметь мощное влияние на белорусскую политику».

Лукашенко и его окружение, вероятно, хотят для этих целей закрепить в конституции особый статус ВНС, «чтобы избирательные процедуры были еще менее прозрачными, а власть — реальная». Это важно потому, что электоральная поддержка Лукашенко слабеет «и насчет большинства он уже не имеет никаких шансов», подчеркнул политолог.

В то же время, отметил он, транзит власти — дело рискованное, в этом смысле Лукашенко в какой-то степени стал заложником собственной системы.

Кроме всего прочего, Лукашенко попадает во временну́ю и концептуальную (если говорить о переделке конституции) вилку.

Смотрите: с одной стороны, он уже пообещал, что референдум по новой конституции состоится не позже чем в начале будущего года. С другой стороны, вождь явно не торопится уступать кресло — похоже, хотел бы как минимум досидеть до конца текущей каденции, то есть до 2025 года.

Ход мыслей понятен: и в принципе это кресло насижено, и политическая обстановка, хоть протесты и придушены, не выглядит стабильной, так что лучше не будить лихо. Да, плебисцит, коль уж он обещан, проведем, а вот с новыми выборами можно потянуть под предлогом, что отечество, как всегда, в опасности.

Но тогда возникает большая закавыка с характером изменений конституции. Лукашенко заявлял, что следующему президенту оставлять такие колоссальные полномочия негоже. Мол, не факт, что тот сможет ими как следует распорядиться (при этом у первого президента, видимо, нет сомнений в том, что сам он этими полномочиями распоряжается как надо).

Однако если прилично урезать полномочия президента на референдуме в начале 2022 года (а по уму его лучше вообще до новогодних праздников прокрутить), то Лукашенко, если он намерен сидеть до 2025 года, обстрижет полномочия самому себе. Так что если возобладает идея серьезно перекроить полномочия под преемника, то с новыми президентскими выборами и переходом в амплуа белорусского Назарбаева тянуть нелогично.

В общем, Лукашенко, тяготеющий к статус-кво, к заморозке ситуации, вошел в зону сильного психологического дискомфорта: обстоятельства и время поджимают, нужно выбирать парадигму действий, а между тем прокрастинация сковывает волю.

Пока, как видим, и сам он, и его окружение, и государственные СМИ твердят, что и эта конституция хорошая, сильно ее ломать не нужно — так, по мелочам подшлифовать. Приводят в доказательство сомнительную социологию. Свита очевидно чувствует консервативные настроения вождя, опасающегося ломать любовно отстроенную систему.

Карбалевич считает: если Лукашенко действительно уйдет, то политический режим, который он «скроил по своему образу и подобию», будет подвергнут серьезной трансформации, произойдет «делукашенизация». Однако «если он собирается действовать по схеме Назарбаева, уходить не уходя, то процесс изменений будет идти медленно, если вообще будет идти».

Тем временем разные зловредные СМИ и телеграм-каналы уже гадают, кто же может стать вторым белорусским президентом: Михаил Мясникович, Роман Головченко, Владимир Макей, Николай Снопков, кто-то еще?

Одно можно предсказать уверенно: любой преемник неизбежно начнет собственную политическую игру. В свою очередь, с ним начнут играть Москва и Запад. Вокруг второго президента станет формироваться окружение со своими интересами, интригами. И даже если Лукашенко перейдет на должность главы ВНС с огромными полномочиями, второго президента не удастся держать в качестве марионетки. Между двумя центрами власти непременно начнет искрить.

«Изменение конфигурации сил создает риск, что это выйдет из-под контроля», — говорит Рудковский. В частности, на ключевых постах могут появиться реформаторы, которые запустят процесс перемен всерьез. Тем более что в обществе есть большой запрос на демократию, а также будет прессинг со стороны настроенной на реформы части номенклатуры, международного сообщества, отметил собеседник Naviny.by.

В общем, велика вероятность, что «система или быстро, или медленно будет демократизироваться, и в итоге от модели Лукашенко мало что может остаться», резюмировал Рудковский.

Сам Лукашенко, очевидно, моделирует эти риски и потому медлит, прокрастинирует. К тому же он понимает, что четко указать на преемника означает пошатнуть почву под собственными ногами. И вообще велик соблазн объявить, что пока отечество в опасности, мне, мол, о пенсии думать рано.

Но время все сильнее работает против человека, удерживающего власть над страной с прошлого тысячелетия. На него давят экономическая ситуация, недовольство массы сограждан, подспудные настроения в номенклатуре, Запад и (как бы вождь ни пытался уверить в обратном) Москва.

Даже если вынести за скобки глубочайший политический кризис — Лукашенко элементарно не знает, что делать с экономикой. Сегодняшние его распоряжения на кожевенном заводе — ярчайший пример неэффективного командно-административного подхода: никакой приватизации, дать госпредприятию денег, чтобы преодолеть кризис (а где этих денег набраться?), заставить обувщиков покупать отечественное сырье. В итоге может стать проблематично купить хорошие башмаки.

Дальше зажимать гайки некуда — ни в политике, ни в экономике. Реформы назрели и перезрели. Их в том или ином темпе придется проводить любому следующему руководителю Беларуси. Вопрос лишь в том, когда уйдет на пенсию нынешний. Или когда его уйдут.

Александр Класковский для naviny.by

Источник