Взяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества Карелии

23.06.2019 15:59

Взяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества Карелии

В ближайший понедельник 24 июня Петрозаводский городской суд собирается в очередной раз продлить арест бывшему первому заглавы Госкомимущества Карелии Сергею Максимову, обвиненному в получении взяток. Экс-чиновник находится под стражей в СИЗО почти два года, и уже девятый месяц по его делу в том же суде длится судебное разбирательство. Чем дальше тянется это дело, тем очевиднее становится, что следствие с прокуратурой практически ничем не могут доказать вину Максимова, а имеющиеся доказательства рассыпаются по ходу судебного разбирательства — один взяткодатель в суде уже запутался в своих показаниях, а второй готов рассказать, как Следком и ФСБ угрозами заставили его дать показания.

Мы несколько раз писали про странное дело Сергея Максимова. Как и бывшего руководителя Госкомимущества Карелии Дениса Косарева, его первого зама арестовали в 2017 году по обвинению в получении взяток на 2,6 млн рублей. Эти деньги, как считает следствие, чиновники брали на протяжении 2014−2016 годов за согласование «льготных» займов предпринимателям в Фонде госимущества Карелии, а также сдачи в аренду и продажи бизнесменам республиканской недвижимости.Правда, никаких доказательств взяточничества (фото, видео, помеченных купюр и т. п.) следствие не предоставило. Кроме, пожалуй, показаний самого Дениса Косарева, вначале полностью отрицавшего свою вину, а потом моментально все признавшего после 4 месяцев в следственном изоляторе. Впоследствии над Косаревым был закрытый суд в особом порядке (без исследования доказательств и без вызова свидетелей), на котором ему дали 5 лет условно. На этом для бывшего члена правительства Карелии все бы успешно и закончилось, если бы его приговор не вызвал резонанс в СМИ, отмену в Верховном суде и вынесение нового — 5 лет строгого режима.

Взяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества КарелииВзяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества Карелии

Между тем показания Косарева, которые он, видимо, дал в расчете на «условку», стали не только основанием, чтобы отправить его в колонию. Они превратились в главное доказательство в деле Сергея Максимова, который в отличие от Косарева два года категорически отрицает свою вину и вместе с защитой сейчас активно опровергает доводы следствия.

Так, на недавнем заседании по делу Сергея Максимова 10 июня суд допросил одного из предполагаемых взяткодателей — карельского бизнесмена Герасима Геворгяна, который якобы передал Косареву и Максимову взятку в 350 тысяч рублей за выдачу «льготного» займа в 5 млн рублей с рассрочкой на 6 месяцев и под 12,5% годовых.

Этот кредит понадобился директору ООО «Дорожно-строительная компания» Геворгяну в 2015 году для заказа проекта на строительство точки общепита на улице Пушкинской в Петрозаводске — в районе смотровой площадки и спуска к набережной, а также для аренды земельного участка на Шуйском шоссе для размещения бетонного завода. Что интересно, в последнем случае участок был предоставлен бизнесмену в обмен на погашение части долгов ГУП РК «Мост», в ведении которого находилась земля на Шуйской. Ради этого, как признал бизнесмен, он даже участвовал в одном или двух совещаниях в правительстве Карелии, которые проводил Денис Косарев.

При этом Геворгян, который сам едва не попал под уголовное преследование как взяткодатель, но избежал его за счет сотрудничества со следствием, в суде ничего не сказал о противоправных действиях двух бывших руководителей Госкомимущества. Речь на допросе Геворгяна вообще не заходила о передаче денег именно Косареву или Максимову, несмотря на то что в обвинительном заключении сказано, что взятка предназначалась именно им и была передана через посредника — юриста Олега Трофимова.

В суде Геворгян фактически рассказал лишь то, что Трофимов работал с ним в качестве юриста и в этой роли занимался его делами. Он же сообщил Геворгяну о возможности получить кредит в Фонде госимущества Карелии и подготовил для этого документы. Главное же в том, что 350 тысяч рублей, якобы переданных через Трофимова Косареву и Максимову в качестве взятки, Геворгян, по его словам, дал своему юристу за сопровождение сделки, то есть за его работу.

Адвокаты Максимова обратили внимание суда, что-то же самое предполагаемый взяткодатель говорил и в своей явке с повинной от 19 июля 2017 года — о том, что он передал деньги Трофимову во время двух встреч в кафе «Парижанка» на улице Энгельса и что эти средства предназначались юристу за сопровождение действий с Фондом госимущества. Никаких упоминаний о том, что Трофимов передаст деньги кому-то в Госкомимуществе Карелии, которому подчиняется фонд, Геворгян тогда не сообщал и близко.

По требованию прокурора в суде были также оглашены противоречащие этому показания Геворгяна, которые он дал через восемь месяцев после явки — 28 марта 2018 года, когда расследование дел Косарева и Максимова в Следкоме, по всей видимости, стало пробуксовывать. Тогда предприниматель вдруг вспомнил, что 350 тысяч должны были пойти кому-то в Госкомимуществе, но ничьи фамилии опять же не были названы.

Взяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества КарелииВзяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества Карелии

Когда и прокурор, и адвокаты обратили внимание на явные противоречия в словах свидетеля (деньги предназначались то юристу, то кому-то в Госкомимуществе), а судья Дмитрий Хромых, наконец, спросил, на что же ему ориентироваться — на явку с повинной, свидетельские показания или показания в суде, — Герасим Геворгян стушевался. После паузы, глядя на представителя прокуратуры и указывая на него рукой, свидетель ответил, что нужно взять за ориентир документ, прочитанный гособвинителем, то есть показания, которые Геворгян дал на стадии следствия про деньги, предназначавшиеся кому-то в Госкомимуществе. На последовавший уточняющий вопрос защиты Максимова, откуда свидетелю стало известно, что 350 тысяч рублей должны были пойти именно руководителям Госкомимущества, бизнесмен раздраженно отделался фразой: «Спросите у Олега Трофимова!»

Как пояснили защитники Сергея Максимова, при столь явных противоречиях в показаниях предполагаемого взяткодателя суд должен отнестись к ним критически. К тому же возникает еще один вопрос — законно ли прекратили уголовное дело в отношении самого Герасима Геворгяна на основании его явки с повинной, в которой он не сообщает ничего о преступлении, а фактически его опровергает.

Попался свидетель и еще на одном противоречии. В явке с повинной он утверждал, что после получения 5-миллионного займа снял со счета 350 тысяч для последующей взятки. В суде же он и в этом случае изменил показания — оказалось, что весь заем он потратил на проект строительства общепитовской точки на улице Пушкинской и аренду участка на Шуйскому шоссе, а деньги, предназначавшиеся для Трофимова, занял у брата жены, после чего передал их своему юристу в «Парижанке».

Обнаружить эти и другие нестыковки в деле (а их в нем немало) защите Сергея Максимова удалось в результате детального анализа всех материалов и привлечения дополнительных открытых сведений. Потому что именно детали, как правило, вскрывают противоречия и позволяют выстроить реальную картину событий. Несмотря на это суд не особо шел навстречу адвокатам в истребовании дополнительных данных, хотя, в принципе, должен поступать противоположным образом.

Взяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества КарелииВзяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества Карелии

Например, на том же заседании 10 июня суд отказался запрашивать информацию о движении средств по счетам взяткодателя Геворгяна, сведения о нем из налоговой и материалы уголовного дела на уже осужденного Дениса Косарева, вместе с которым Сергей Максимов, как считают следователи, получал взятки. Это не могло не вызвать возражений защиты, которой не дают установить, с каких и на какие счета переводились в реальности деньги, как их использовал свидетель и соответствует ли движение средств его показаниям.

Еще «интереснее» обстоят дела с другим взяткодателем, 33-летним петрозаводским предпринимателем Степаном Морозовым, который, как и Герасим Геворгян, в 2015 году взял в Фонде госимущества Карелии заем на 5 миллионов рублей, а потом арендовал и выкупил через сестру 2-х этажное здание на улице Калинина. При этом он тоже сотрудничал с упомянутым уже юристом Олегом Трофимовым и оплачивал его услуги.

В начале августа 2017 года Морозова задержали, когда он вышел из поезда Москва-Петрозаводск, и «мариновали» в СИЗО до тех пор, пока он не согласился дать показания на Косарева и Максимова, а себя признать взяткодателем, якобы передавшим через Трофимова сперва 350, а потом еще 700 тысяч рублей. Как следует из неоднократных жалоб Морозова в прокуратуру и другие инстанции, в обмен следователь карельского Следкома Александр Меньшиков обещал предпринимателю, что его освободят из-под стражи и дадут «условку».

Взяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества КарелииВзяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества Карелии

Мало кто представляет себе состояние человека, внезапно вырванного из обычной жизни и помещенного в камеру следственного изолятора с условиями куда более строгими, чем в исправительной колонии, где содержат людей уже осужденных. В своих жалобах впоследствии Морозов рассказывал, что оказавшись в СИЗО, несмотря на колебания и попытки возражать следователю, который произвольно компилировал и вкладывал нужный смысл в его показания, Морозов все-таки согласился их подписывать и даже заключил досудебное соглашение со следствием.

И поначалу все так и шло, как обещал следователь Меньшиков — в сентябре 2017 года Степана Морозова отпустили до суда под подписку о невыезде, под которой он пробыл несколько месяцев и даже успел жениться. Однако в декабре того же года Петрозаводский суд вместо обещанного условного срока дал Морозову 3 года колонии, а все последовавшие жалобы «прозревшего» неопытного предпринимателя на действия следователя оказались безрезультатны, поскольку Морозов сам себя признал виновным и все подписывал.

Неудивительно, что столкнувшись с таким обманом, Степан Морозов отказался дальше идти навстречу предложениям следствия и дать, например, на суде показания против Сергея Максимова, который не стал признавать себя виновным. С этого момента Морозова начали запугивать уже не представители Следкома, а работники более влиятельного ведомства. Вот как сам Морозов описывает это в жалобе в прокуратуру Карелии.

— В январе 2018 года, после того как я был осужден к 3 годам лишения свободы, ко мне в ПФРСИ (помещение, функционирующее в режиме следственного изолятора — прим. ред.) приехал сотрудник ФСБ Рыбников и спросил, какую позицию я буду занимать. Когда я сообщил ему, что буду говорить, каким образом у меня брались все показания и как обстояли события дела в действительности, то сотрудник ФСБ пригрозил мне тем, что добьется, чтобы мне добавили еще 3 года к наказанию и не одобрили условно-досрочное освобождение, — утверждает предприниматель.

Взяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества КарелииВзяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества Карелии

Эта жалоба Морозова, как, кстати, и другие ничем не закончилась — прокуратура переслала ее в ФСБ и Следком, которые ответили, что не совершали ничего противозаконного. Однако, как и пообещал сотрудник ФСБ Рыбников, Морозова «пристегнули» к начавшемуся суду по делу Сергея Максимова, где предпринимателю могут добавить новый срок. Кроме того, на Морозова стали давить в следственном изоляторе — например, в марте внезапно назначили дежурным по камере и при проверке нашли сигаретный фильтр в туалете. Это позволило сотрудникам ФСИН составить материал о нарушении правил, что затем может стать основанием для отказа в условно-досрочном освобождении.

Но несмотря на это, Степан Морозов больше не намерен себя оговаривать и планирует в показаниях на суде рассказать, что не давал взяток за услуги Фонда госимущества. О том, что ему можно верить, говорит не только отсутствие фактических доказательств взятки в деле Сергея Максимова, путаница в показаниях других взяткодателей и т. п., но и еще одна важная вещь.

Накануне суда, который 13 декабря 2018 года дал ему 3 года колонии вместо обещанной «условки», Степан Морозов, словно предчувствуя подвох, побывал у нотариуса и составил заверенное заявление. В этом документе молодой предприниматель сообщил, что был в СИЗО изолирован и напуган, из-за чего согласился дать показания против себя, Косарева и Максимова под давлением следователя, который грозил ему 12-летним сроком.

Взяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества КарелииВзяткодатель запутался, давал ли взятку бывшему первому замглавы Госкомимущества Карелии

— Все показания я давал на основе письменных текстов, представленных следствием. При этом о фактических обстоятельствах, указанных в документах, мне ничего не известно и не было известно. Фактические обстоятельства, изложенные в моих показаниях о местах встреч, денежных суммах или иных обстоятельствах, являются исключительно домыслами. Я был вынужден это сказать по требованию следователей в обмен на обещанную свободу, — признается Морозов в нотариально заверенном заявлении.

Как после таких откровений относиться к работе карельских следователей — вопрос риторический. Кажется, они совсем разучились собирать доказательства по экономическим делам, обосновывать свои версии серьезными, документально подтвержденными доводами и главным образом рассчитывают на явки с повинной, подписанные ошарашенными людьми после внезапного ареста и шока от следственного изолятора. Однако может ли суд — столь спокойно принимать сомнительные доказательства и на них основываться при вынесении приговоров?

Источник